Великим ронским винам необходимо время: '98, '99 и 2000 только начинают входить в форму. Но в долине Роны есть огромное число великолепных вин, которые можно пить молодыми, и 2009- 2010 они особенно удались. Рона - это больше, чем вино, и даже завзятый виноман не сможет посвятить всё время одним дегустациям. Гулять по средневековым каменным деревенькам, карабкаться по холмам, цепляясь за лозу, смотреть на реку, плыть по реке, очень вкусно есть, пить супервина, знакомиться с легендарными виноделами и их дочерьми (сыновьями), сверять пейзажи с картинами импрессионистов, исследовать античные руины, историю папства, высокую кухню, современный театр, новейшие и старейшие винодельческие технологии - всё это можно и нужно делать в долине Роны.
День №1: Гастрономический
Путешествие по долине Роны целесообразно начать с Лиона. Здесь река делает поворот на 90 градусов, вбирает в себя бургундские воды Соны, после чего течёт ровно на юг к Средиземному морю. До Лиона идёт удобный TGV из Парижа, два часа - и вы в кулинарной Мекке Франции. Дело не только и не столько в концентрации супершефов. Институте Поля Бокюза, самом Поле Бокюзе, его ресторанах и брассери - в Лионе всё пропитано духом чревоугодничества, качество продуктов возведено в культ. Удачным рецептом можно завоевать сердце женщины, политические события остаются в памяти благодаря вкусу популярных блюд. Пословицы вроде «на работе не перенапрягайся, Но за столом изо всех сил старайся» - неотъемлемая часть мировоззрения. В Лионе становится понятно, что делать с бесконечным разнообразием ронских вин, хотя больше здесь популярны Макон и Божоле. Утренний рынок, бушон (по-домашнему уютная забегаловка с сытной традиционной кухней) и звёздный ресторан с фантазиями на тему - обязательные пункты программы, требующие полноценного дня.
Чтобы прочувствовать Лион, лучше всего остановиться в районе улицы Сен-Жан, в старом средневековом центре с узкими мощёными улочками и такими же узкими, вытянутыми вверх домами. Отсюда будет удобно подняться на холм Фурвьер, где находятся руины первой столицы Галлии. Лугдунум - стандартный римский город, раскопанный отчасти, с амфитеатром, приспособленным под концерты и фестивали. Здесь же находится Нотр-Дам-де-Фурвьер, довольно пафосный неоготический собор. На холм стоит забраться хотя бы для того, чтобы увидеть игрушечные крыши Лиона и величественное слияние Роны и Соны. На самом деле, во всех языках, кроме русского, Рона имеет мужской род (Рон) и соответствующую маскулинную мифологию. Женственная Сона якобы усмиряет буйный нрав Рона, бегущего с альпийских гор, и дальнейшая их судьба (т. е. интересующая нас винодельческая долина) - это сплошная гармония и счастье, поначалу с накалом страстей (Кот-Роти, Кондриё, Эрмитаж), потом более ровное, спокойное и глубокое (Кот-дю-Рон, Шатонёф-дю-Пап).
День №2: Скалолазанье
Выезжать из Лиона лучше - ранним утром, чтобы не попасть в пробки на подступах к А7. Да и виноделы, подчиняясь ритму лозы, начинают день рано. Можно положиться на удачу и заезжать в приглянувшиеся хозяйства спонтанно, но не помешает запастись планом и совершить звонки. Самые интересные хозяйства принимают посетителей исключительно по договорённости. А7 идёт вдоль Роны, то и дело перескакивая с одного живописного берега на другой, минует Вьенн и подходит к самому северному ронскому аппелласьону. В какой-то момент на холмах, поросших лесом, начинают появляться треугольные врезы виноградников - это южные, так называемые «поджаренные склоны» (cote rotie) (поджаренные летним солнцем и вниманием критиков). Здесь много выдающихся виноделов, но человек номер один в списке культовых личностей - это Марсель Гигаль, которому приписывают и ронскую революцию, и одни из лучших вин планеты. В Ампюи, занимая чуть ли не половину города, находятся его погреба, а также роскошный ренессансный замок. Двухчасовой визит нужно бронировать заранее, вам покажут лабораторию, бондарню, бесконечные ряды бочек, в которых зреют вина со всей Роны. Если повезёт, где-нибудь в ферментационном цехе вам попадётся и сам Гигаль, в футболке, кепке, сосредоточенный и немногословный. Больше шансов втянуть в беседу его сына Филиппа, который недавно получил диплом энолога. Так называемые «ля-ля-ля» (La Mouline, La Turque и La Landonne) вряд ли будут доступны для дегустации, но Chateau d'Ampuis или Brune et Blonde дадут ожидаемые сильные эмоции и представление о характере Кот-Роти, стройном, строгом, сочетающем цветочность, ягодность и диковатые ноты жаренного мяса, дыма и трав. По всему северу у Гигаля выдающиеся терруары, да и негоциантские вина с юга тоже достойны внимания.
Если у вас тяга к микропроизводителям, зайдите к Жану-Мишелю Жерену на севере Ампюи, а также к Стефану Ожье. Этот рослый, блестящий, умный молодой человек, сын винерона, со своих 2,5 га делает одно из самых тонких, чистых и сложных вин Кот-Роти.
Забраться на вершину холма, потрогать камни, вертикальные, остро обрезанные кусты, постоять на ветру (главное, чтоб не мистраль), «поместить» Рону на ладони - всё это так же важно, как пробовать вина. Кондриё отлично подходит для таких практик. Наблюдать за сельхозработами - особенное удовольствие. Техника здесь диковинная, приспособленная под осыпающийся склон: какие-то тягачи на гусеничном ходу, тележки на тросах, у работников практически альпинистское снаряжение. В сборе может участвовать только человек с хорошим вестибулярным аппаратом: прыгать с террасы на террасу, да ещё с полной корзиной за плечами - важный навык. Так, наверное, делал и Жорж Вернэ, когда спасал погибающий Кондриё, единственный на всю Рону сугубо белый аппелласьон. Только здесь пышный вионье способен избежать вульгарности и, несмотря на низкую кислотность, давать выдающиеся, сбалансированные вина. Кристин Вернэ, человек года 2012 по мнению Беттана и Дессова, продолжает дело отца, создавая эталонные кондриё сухого стиля. В июле у вас есть шанс попасть на джаз-фест, который устраивает в домене её муж, приличный пианист. Сама Кристин может говорить часами о двух вещах: своих винах и итальянском искусстве.
Картина будет неполной без визита к Иву Кюйерону, который вразрез с современной модой на сухость делает кондриё в старом стиле, но очень по-современному, упражняясь с ботритисом и поздним сбором. Кюйерон необычайно предприимчив, сейчас он с головой ушёл в амбициозный проект «Вина Вьенна». Со своими друзьями-виноделами Гайяром и Вилларом он возродил виноградник на севере от Вьенна - тот самый, который нахваливала вся Римская империя. Виноградники взрослеют, сортовые сира и вионье становятся всё глубже и сложнее. Того и гляди, эти трое войдут в историю как основатели нового культового аппелласьона Saxeolum (так это звучало на латыни). Вечером стоит вернуться во Вьенн, осмотреть крупнейший во Франции музей галло-рим-ской культуры и весь античный набор, включая храм Ливии и Августа, амфитеатр и Вьеннскую пирамиду, и отужинать в La Pyramide.
День №3: Эрмитажирование
Культовый холм Роны так мал и так велик, это впечатление не покидает ни возле часовенки l'Hermitage, ни на ровно пригнанных террасках. Здесь всё какое-то и более старое, и более игрушечное, чем в Кондриё и Кот-Роти. Крошечный Тен-л'Эрмитаж, расположенный прямо под холмом на излучине Роны, очень удобное место для ознакомления не только с суперзвездой Севера, но и со всей Южной Роной. Здесь находятся погреба нескольких мощных негоциантских Домов, в линейке которых представлены все значимые аппелласьоны. У Jaboulet есть свой бутик Vineum, здесь за 30 евро можно получить полуторачасовую экскурсию с посещением погребов, заходом на холм и дегустацией пяти вин. У Chapoutier здесь даже своя школа - L'Ecole, где по пятницам и выходным дням проводятся тематические дегустации: «Вино и кофе», «Сен-Жозеф», «Великие вина Роны». Уроки и визиты нужно бронировать заранее.
У Мишеля Шапутье 35 га из всего 137 га Hermitage АОС, причём в лучших участках, что и «написано» прямо на холме. Здесь можно ознакомиться с ронским вариантом биодинамики. Все виноградники Шапутье - это лунный календарь, плуг, лошадь, компосты, коровьи рога. И Мишель Шапутье, поправляя эстетский шарфик, умеет очень доходчиво объяснить рациональную сторону этих практик. Его Эрмитаж, как и он сам, очень артистичный, обаятельный и доминантный.
Полная противоположность Шапутье - его сосед Марк Соррель, виноградарь со скромными 4 га в Эрмитаже и небольшим расширением в Кроз-Эрмитаже. Соррель, поправляя засученные рукава, скорее пойдёт показывать свой кусочек крю Меаль, чем будет читать лекцию про значение терруара. В погребе у него всё просто: старые бочки, никакой стали с термоконтролем, из механизмов - только вентиляция. При этом Les Rocoules 2010 - едва ли не лучший белый Эрмитаж. Красный Le Greal - один из самых тонких, чистых и комплексных сира на свете.
Дособрать в копилку лучшие Эрмитажи можно в Сен-Жозефе. Чтобы попасть к Жа-ну-Луи Шаву (JL Chave), надо перебраться через Рону и доехать до деревеньки Мов. Шав гордится тем, что вернулся к корням и начал активно осваивать растянутый по западному берегу Сен-Жозеф. Никто лучше него не знает, где находятся терруары, о которых стоит говорить. Единственная проблема этих участков - их надо строить заново. Крутые склоны были заброшены после нашествия филлоксеры. Несколько шокирует спокойствие, с которым Шав говорит о сроках: ещё лет 15 на строительство террас, и ещё лет 20 на взращивание лоз, к 2050-му у него будет лучший Сен-Жозеф.
Ещё 15 км на юг по D86 - и вы в Корнасе. Самый южный виноградник Северной Роны (если не считать соседний Сен-Перэ) даёт, на удивление, самые жесткие вина. Нужно быть фанатом специй, легко переносить передозировку чёрного и белого перца, получать удовольствие от вяленого мяса, кожи, дичи и продирающих горло танинов, чтобы любить Корнас. Не так давно здесь научились понимать, как воспитывать сира на этих кручах, да и то единицы. Среди них Жан-Люк Коломбо (Domaine Jean-Luc Colombo). Идеально было бы попасть к нему на ужин. Этот последователь Мишеля Роллана, энолог-консультант, объездивший всю Рону, насаждая бордоские техники, умеет отлично готовить и вообще считает, что воспитание энолога надо начинать с курса гастрономии. Если задержаться у Коломбо не получилось, то под рукой Баланс, больше известный потрясающей кухней Анн-Софи Пик, чем своими церквями и замками.
День №4: Космос в Кот-дю-Рон
От Северной Роны до Южной не больше часа езды, по левую руку вскоре замаячит Мон-Ванту, стихи о которой слагал ещё Петрарка. Это доминанта южноронского пейзажа. Первый городок на пути - Монтелимар, знаменитый своей нугой и средневековым замком. Это северная граница Прованса, тут наконец снова пойдут виноградники, а после Болена и вовсе начнутся чудеса, если свернуть на восток по D94. Кто хотя бы в шутку подумывает о виноделии, профессии сомелье или, на худой конец, любительском курсе энологии, обязан сделать остановку в Сюз-ла-Рус - здесь находится Университет вина, куда ронские виноделы (и не только они) отдают учиться своих детей. Старинный замок несколько инопланетной кубической формы будет трудно не заметить. В выходные есть шанс примкнуть к группе студентов, впрочем, полезно и задержаться на год-другой.
Работу законов метафизики можно пронаблюдать, продолжив движение по D94 до деревни Сен-Морис-Сюр-Эг. Это родина самого модного и таинственного направления в виноделии, заткнувшего за пояс органистов и биодинамистов вместе взятых. Cosmoculture Алена Вирэ (Domaine Viret) синтезирует геобиологию, биодинамику, радиоэстезию, космологию, астрологию и календарь майя. Винодельня в виде пирамиды собрана из огромных параллелепипедов известняка, идеально подогнанных друг к другу. Внутри неё фэн-шуйно расставлены амфоры, а в глубине имеется алтарь с кварцевой колонной посередине, которая светится и «истекает гармонизирующей водой». Так и кажется, что сейчас из-за угла выйдет Харрисон Форд со священным Граалем в руках. Сдвиг «точки сборки» гарантирован. Вина витальные, слегка перезрелые, дерзкие и даже дикие, и хозяева этим явно гордятся.
Чтобы восстановить психическое равновесие, достаточно вернуться по D94 в Тюлет, где находится штаб-квартира индустриального монстра Франции - Cellier Les Dauphines, с целым городом стальных чанов-небоскрёбов. Что здесь есть космического, так это цифры: 30% всего ронского вина разливается в этой деревушке. Cellier - это 13 кооперативных виноделен, 3 000 винеронов, научный подход и 55 миллионов бутылок в год. Тот самый мягкий, фруктовый, пряный, но безликий Кот-дю-Рон. Настоящий Кот-дю-Рон надо искать у маленьким кот-дю-ронских виноделов, крестьян с высшим энологическим образованием и исключительным терруаром. Как правило, они сторонники bioculture, старых лоз, деликатной винификации и терруарных вин. На пути к Оранжу можно заехать в деревеньку Кэ-ран к модернисту Дени Ала-ри (Domaine Alary), а затем в Камарё к традиционалисту Жан-Клоду Бушу (Domaine du Vieux Chene). И тот и другой гордятся терруарами, близкими к Шатонёф-дю-Пап. На западном берегу, рядом с Баньоль-сюр-Сез, есть ещё один выдающийся биовинодел Реми Кляйн (Domaine La Remejeanne). Каждый четверг Реми посвящает туристам, водит их по холмам, кормит биоедой: дынями, персиками, инжиром - под сложные белые бленды, домашними специалитетами - под красные (от классики с доминантой гренаша до практически сортового сира).
Под вечер стоит заехать в Оранж. Дело не в апельсинах и не в цвете - это имя город получил от богини кельтов Ауразии. А вот Ораниенбаум (Гатчина), река Оранжевая (ЮАР) и «оранжисты» - всё это корнями отсюда. У каждого римского амфитеатра в долине Роны своя специализация, оранжский посвящён опере: здесь пели и Каллас, и Паваротти с Доминго, а в июле можно попасть на актуальных звёзд.
День №5: Заколдованное место
По небольшому Шатонёфу можно проходить и неделю, и две, но так и не успеть познакомиться со всеми лучшими виноделами и распробовать все стили. Старые-престарые коряги на фоне крупных белых булыжников - характерный пейзаж, к которому невозможно привыкнуть ни глазам, ни, особенно, ногам. Ходить по этим кругляшам, обкатанным Роной, очень неудобно. Впрочем, ронский булыжник - только один из трёх типов почв, есть ещё гравийные и песчаные. Присутствие известняка и глины, уклон, близость к реке или Мон-Ванту - всё это также придаёт уникальный характер отдельным виноградникам. Большинство шатонёфов - это бленды с множества непохожих терруаров, а 13 разрешённых сортов дергают игровое поле бесконечным и непредсказуемым. Как в Шампани, Дору или Коньяке, мастерство ассамбляжа - одно из ключевых умений.
Нужны какие-то отправные точки, чтобы составить личную карту аппелласьона. Первой из них может стать Domaine Vieux Telegraphe на юго-восточной границе - это один из столпов традиционного стиля. Из Оранжа по N7 нужно доехать до деревни Бедаррид, здесь и будут погреба семейства Брюнье. Можно увидеть, как братья Даниэль и Фредерик долго, по капле наполняют пробирку молодым вином разных сортов, чтобы определиться с финальным блендом, но важно другое: бленд будет классическим (65% гренаша, 15% сира, 15% мурведра, 5% сансо), все сорта выращены на одном плато, называемом La Crau. Это как раз тот случай, когда 60-70-летние лозы-карлики торчат из россыпи белых круглых камней. Стереотипный пейзаж на вкус окажется мощным, минеральным, дымным, кремниевым, землистым. У Брюнье можно подстрелить и второго зайца - довольно типичный бленд терруаров Chateau de la Roqu£te, более женственное, фруктовое, округлое и свежее вино. La Roquete - отдельный замок с погребами возле самой деревни Шатонёф-дю-Пап. И в обоих своих замках Брюнье винифицируют очень деликатно: ферментируют в стали, выдерживают сначала в бетоне, потом в огромных бочках по 70 декалитров.
В качестве второй точки хорошо бы выбрать хозяйство такое же востребованное, обласканное критиками, но имеющее весьма нетрадиционный подход. Chateau de Beaucastel на севере аппелласьона, во-первых, использует все 13 сортов в бленде, что уже необычно, во-вторых, снижает долю гренаша вдвое и выделяет мурведр. Специальное кюве, посвященное Жаку Перрену, чуть ли не сортовой мурведр (свыше 60%). Его дети, Жан-Пьер и Франсуа Перрены, шутят, что это вино для пенсии: ждать, пока оно созреет, надо всю жизнь. Впрочем, им обоим недолго осталось до этого момента, снизу уже напирают четверо сыновей, у которых тоже есть сыновья. Beaucastel - мужское, жёстко структурированное, собранное вино. Ещё один любопытный момент: перед ферментацией ягоды нагреваются до 70° С. Здесь считают, что это полезная старая технология, помогающая, как бы это ни показалось странным, делать более натуральное вино, почти без серы.
В двух километрах к северу от Beaucastel, на проезде Райяс, находится третья опорная (и во многом крайняя) точка в системе координат Шатонёфа. Chateau Rayas совсем не похож на замок: ни стальных чанов с термоконтролем, ни энологов, ни дворца. Всё очень просто, по-крестьянски, обычные фудры в тесном подвале, всего 10 га, причём песчаных почв, 100% гренаш.
И это одно из самых стильных, тонких, элегантных, магических вин аппелласьона. Жак Рено был социопатом, его племянник Эммануэль Рено хотя бы идёт на контакт, и этим надо воспользоваться.
Теперь со спокойной душой можно посмотреть и на саму деревеньку, симпатичную, уютную, средневековую, полностью преображающуюся только один раз в году: на праздник Верезона в начале августа. Здесь можно перекусить и закупить шатонёфы, например, в магазинчике Даниэль Брюнель, жены того самого Филиппа Брюнеля, наследника одного из старейших семейств Шатонёфа. Их Chateau de la Gardine находится в двух шагах от деревни, на западе, и большая часть виноградников там же.
В подвалах - баррики Тронсе, в которых зреет и традиционный ассамбляж, и Cuvee Immortelle с равными долями гренаша, сира и мурведра.
День №6: Авиньон и окрестности
Один день можно посвятить Авиньону и ронским коммунам, скажем так, второго плана. Визит в Папский дворец обязателен, а это уже полдня ни с чем не сравнимого удовольствия. В Авиньоне приятно снова погрузиться в бренный человеческий мир, обходить ресторанчики, включая тот, что рисовал Ван Гог, познать провансальскую кухню. Если всё же захочется романтики, можно поискать церковь Св. Клары, где Петрарка повстречал Лауру и попробовать тоже кого-нибудь повстречать, а затем ехать обедать в Вильнёв-лез-Авиньон на ту сторону Роны.
Розовый Тавель и полурозовый Лирак на западе или две «натуральных сладких» деревни - Расто (гренаш) и Бом-де-Вениз (мускат) - на востоке - это дело вкуса. Но, пожалуй, самая интересная из оставшихся коммун - это Жигон-дас (находится в тени Шатонёфа, прямо у Мон-Ванту). Вина здесь менее сложные и жаркие, более свежие и чистые. Точечное сильное впечатление может дать визит в Chateau de Saint Cosme. У Луи Баррюоля есть легенда, подтверждённая археологами: его погреб построен на руинах галло-римской виллы, поэтому историю хозяйства он ведёт от 109 года. Такое впечатление, что с тех пор мало что изменилось, бродильные чаны кое-как замурованы в тесных низких пространствах, Баррюоль то и дело советует беречь голову: «Вот почему в нашем роду мы все такие маленькие, это генетическая адаптация». Погреб, вырубленный в известняке, напоминает пещеру подрастающего вундеркинда-алхимика: по стенам бесчисленные инструменты неизвестного назначения, а главная гордость - выдолбленные ещё римлянами ёмкости для прессования винограда. Хотя нет, главная гордость - вина. Это единственное в Жигондасе хозяйство, в активе которого есть стобалльник Паркера, а также эпитеты вроде «истинный эликсир», «пиршество ароматов» и т. д. В двух шагах от «восходящей звезды» находится чуть ли не самый старый ронский домен, где семейство Рус выращивало виноград примерно со времён Петрарки. Род прервался в 1998 г., Domaine у Les Pallieres был выкуплен и поднят на высоту братьями Брюнье. Здесь можно познать классику Жигондаса.
День №7: Арль и Камарг
Строго говоря, Арль находится вне аппелласьона Кот-дю-Рон, но без этого города впечатление от Роны будет неполным. Река здесь расширяется чуть ли не вдвое, обломки старю го моста и высокие белые набережные подчеркивают масштаб. Сердце города - римский амфитеатр, который в период глухого Средневековья служил крепостной стеной: весь город умещался внутри неё, дома лепились друг к другу, тянулись вверх, пока не наступили более спокойные времена. Сегодня арена очищена и используется по назначению: там проводятся традиционные камаргские бои быков, на которые любил смотреть ещё Ван Гог. В Арле его постигло озарение, краткий, буйный период расцвета и безумие. В Арле есть специальные туры по картинам Ван Гога, а ещё можно выбраться в окрестности и увидеть своими глазами «Подсолнухи», «Красные виноградники», «Сбор урожая в La Crau», «Звёздную ночь над Роной».
Ниже Арля начинается Камарг - просторная низина, образуемая дельтой Роны, в картографическом смысле - остров. Выбраться туда стоит ради зрелищ: дикие стада белых лошадей, чёрных быков, стаи фламинго. Меньше всего от пейзажа Камарга ожидаешь виноградников, но они есть и здесь - высаженные на солёном песке. Коряги лоз, умножаемые зеркальной гладью воды, ещё одна сюрреалистическая картина. Вино, в основном, розовое, под цвет пейзажа, мягкое и солоноватое. Пляжи в Камарге тоже есть - границы между землёй, морем и небом очень зыбкие, закаты - как перед концом света или в самом его начале. Вертикаль Северной Роны переходит в абсолютную горизонталь Южной, гедонистический, буржуазный Лион - в девственную природу Камарга; великие красные вина - в безымянное розе.